Как и все в молодые годы Любаша любила поспать. Но однажды, затеяв стирку, мать подняла ее пораньше, чтобы корову в стадо проводить. Любаша немного понежилась в постели, после чего резко сбросила с себя одеяло, натянула ситцевое платье и вышла за дверь.На дворе стояла необыкновенная тишина.Не успевший за ночь остыть воздух был теплым и сухим. Даже не верилось, что середина мая, а погода - благодать! В последние годы такого тепла в это время давно не было.
В конце переулка процокал на лошади пастух, нарушая утренний покой. Где-то по соседству прокричал запоздавший петух. На аэродроме, расположенном недалеко от села, на который недавно откуда-то перебазировался авиационный полк, что-то прогрохотало и снова все стихло. Ленивое на подъем солнце выкатилось из-за горизонта и остановилось, словно в раздумье, выкатываться ли дальше?
Любаша выгнала из сарая корову и, подгоняя ее хворостиной, направилась за ней на соседнюю улицу, где их поджидал пастух.
Внезапно над головой что-то просвистело и вдруг через несколько секунд в первых солнечных лучах Любаша увидела высоко в небе крошечный самолет. Сначала он летел прямо, а потом, словно не подчиняясь человеческой воле, устремился вниз.
«Что-то случилось?» - встревожилась Любаша. В какой-то книжке она читала, что в подобных случаях летчики пользуются парашютом. «Прыгай же! Прыгай!» - чуть было не закричала Любаша, будто пилот мог ее услышать.
Машина с нарастающим воем неслась к земле. В ожидании беды Любаша закрыла глаза. Когда открыла, самолет свечой уходил вверх.
Не успела она перевести дыхание, как отчаянный пилот, словно атакуя примеченную им Любашу, снова направил самолет к земле, после чего вновь устремил его вверх. Так повторилось несколько раз.
Разволнованная воздушным представлением, Любаша не заметила, как вслед за стадом ушла Буренка.
Не слышала она и шуток, брошенных в ее адрес. Она стояла и завороженно смотрела в небо, ожидая, что вот-вот все повторится снова. Но самолет больше не показывался, и ей сделалось обидно за то, что пилот не оправдал ее надежды.
Со двора донесся голос матери:
- Чего стоишь-то? Иди поспи немного да на работу собирайся.
А работала Любаша в правлении совхоза машинисткой. За все время со стороны начальства ни одного замечания не имела. А сегодня у нее ничего не ладилось.
То переводку между листами заложит другой стороной, то пальцы не находят нужных клавишей. В корзину с мусором один за другим летели испорченные листы.
- Любаша, что с тобой? Побыстрее! Побыстрее шевелись, будь внимательнее. Акты нужны, - торопил ее заведующий инкубатором Фролов, который несколько раз после танцев из ДК пытался проводить Любашу до дома, но каждый раз она отвергала его предложения:
- Спасибо, Сергей Иванович! Я одна дойду. Вы лучше о цыплятах побеспокойтесь. Сходите посмотрите, как они там без вас?
- Пойдем вместе и узнаем, - не отступал Фролов.
- Что вы, что вы, Сергеи Иванович! Мне уже баиньки надо, - шутила Любаша и убегала домой.
Зная о неравнодушии Фролова к дочери, мать отчитывала ее:
- Ох, Любка! Довыбражаешься же. Не понимаю, чего ты его избегаешь? Человек он грамотный, непьющий. В годах небольшая разница. Будешь жить с ним, как за каменкой стеной.
- О чем ты говоришь-то? - возражала Любаша. - Он мне не нравится. Не люблю я его.
- Про какую любовь говоришь? Ты думаешь мы раньше по любви выходили? А рожали одного за другим. В каждом дворе не меньше пяти ребятишек было.
- То было раньше, а то сейчас.
- Ну и бес с тобой, - махала мать рукой и отставала от дочери. - Выходи за кого хочешь.
Любаша жила одной мыслью: увидеть бы его, сегодняшнего героя! Она не сомневалась в том, что несколько дней назад видела его в магазине, где он покупал сигареты. Ну по крайней мере ей хотелось, чтобы сегодняшний герой был ОН. Их взгляды тогда встретились, и она не помнит, кто первый из них отвел глаза. Он был высок, строен, в нем чувствовалась какая-то не только физическая, но и духовная сила.
Рабочий день казался дольше обычного. Когда настал вечер, Любаша надела новое голубое платье, белые, поблескивающие лаком туфли и пошла в ДК, куда по вечерам приходили летчики, и где сама она в последнее время появлялась редко.
лучшим активистом и пропагандистом, могла не только плакаты рисовать, но и постоянно участвовала в художественной самодеятельности. Могла и спеть и сплясать. А поэтому она всегда была на виду.
Призывая молодежь к активной жизни, директор совхоза Юрий Иванович Лещенко, любитель спорта, хвалил Галину:
- Товарищи! Давайте бросим пить и курить, а глубже вникать в общественную жизнь коллектива. У нас есть с кого брать пример. Далеко ходить не надо. Вы только посмотрите на нашу общественницу Проскурякову.
В селе знали, что Галина бегала за Фроловым, нравился он ей. Но она ему нет, поэтому он ее избегал. Любаша часто слышала от сотрудниц: «Побегает, побегает да остепенится. Окрутит она его».
Болтая с подружкой, краешком глаза наблюдала за подходившими летчиками. В ожидании танцев они собирались у входа в ДК небольшими группами. Курили, шутили между собой. На первый взгляд все они казались какими-то форменными и стандартными. Голубые околыши фуражек, голубые петлицы с золотистыми «крылышками» их объединяли.
Едва заиграла музыка, как все дружно потянулись в зал. Начались танцы.
Летчики продолжали подходить, а того, кого ждала Любаша, не было.
Галка и Любаша потанцевали с местными парнями. Потом их на два танца пригласили летчики. Одного из них звали Геной. Он навязывался в провожатые, но Любаша сказала, что ее сегодня будут провожать, на что Гена ответил: «Жаль. Вот так всю жизнь мне не везет на красивых девушек».
Любаша украдкой от Галки смотрела по сторонам и думала: «Где же он?» Но он так и не пришел.
ку. Боясь потерять ее, девушка затаила дыхание.
В одно мгновение точка превратилась в самолет. Описав знакомую кривую, самолет блеснул серебряными крыльями и растворился в солнечных лучах. Потом снова показался. Крутнувшись вокруг своей оси, устремился вверх. От грохота турбины в доме дрогнули стекла. И снова тишина, словно не было ничего.
- Он! - облегченно выдохнула Любаша.
Новый день был мучительнее прежнего. Когда
настал вечер, Любаша с Галкой снова стояли у ДК. Украдкой от подружки Любаша снова всматривалась в лица подходивших летчиков. Напрасно всматривалась. Его опять не было. В сердце зашевелилась горькая досада...
Когда и откуда рядом с ней появился офицер высокого роста, она не заметила. Но, взглянув на него, сразу поняла: это он, тот самый, с которым она однажды утром встретилась в магазине. Любаша почувствовала на душе тревогу и какую-то выстраданную радость.
Когда объявили дамское танго, Любаша решительно подошла к офицеру и пригласила его. Любаша чувствовала на себе его теплую и сильную руку.
Его дыхание. В круговерти танцующих, проносившихся перед глазами, она видела только его лицо с умными и добрыми глазами.
Во время следующего танца познакомились и разговорились. Смущенный Володя едва успевал отвечать на вопросы.
- Скажите, а почему вчера в ДК не приходили?
Я вас ждала.
- Меня ждали? - удивился Володя и пожал плечами: - Как могли ждать, если мы только что с вами познакомились?
- Не знаю почему, но я вас ждала.
- Интересно? Вчера я в наряде был.
- Вы часто в наряды ходите?
- Не очень, но бывает, что хожу.
- Вы очень смелый! - уверенно проговорила Любаша.
- С чего вы взяли?
- Знаю. А я страшная трусиха. Даже ночью боюсь одна ходить.
- Кого боитесь?
- Сама не знаю кого. Боюсь и все.
- В таком случае, если разрешите, я вас сегодня провожу?
«Конечно!» - чуть было не воскликнула от радости Любаша. После танцев Володя предложил погулять. Любаша согласилась, но с оговоркой: «Только немножко. Поздно уже». Они не спеша прошли к реке. Стоя на крутом бережку, покидали камешки в отраженный диск луны, купавшийся у берега в тихой заводи. Налетевший ветер, будто защищая ночное светило, дохнул на них прохладой и заставил поежиться. Володя снял китель и протянул Любаше:
- Наденьте, а то замерзнете.
- Нет, что вы, - отказалась Любаша, видя, что Володя остался в рубашке. - Я к такой погоде привыкла, а вы можете простыть. Лучше пойдемте от воды подальше.
Володя взял Любашу под руку, и они медленно по тропинке пошли берегом реки, пока не вышли на слабо освещенную ночными фонарями улицу. С минуту шли молча. Потом Любаша спросила:
- Вы завтра в наряд не пойдете?
Останавливаясь у калитки дома, Любаша проговорила:
- Вот и пришли.
По другую сторону улицы она заметила парочку, которая двигалась в противоположном направлении. Любаша сразу узнала Галку по светлой кофточке, а парня некоторое время не могла признать, пока тот не заговорил: «Если взять на одну курицу- несушку...» «Фролов!» - удивилась Любаша и вспомнила слова кассирши: «Никуда не денется. Окрутит она его». «Значит, окрутила?» - подумала Любаша. Влюбленная парочка прошла недалеко от них, но Володю с Любашей не заметили. В устоявшейся ночной тишине, под яркими звездами, Фролов продолжал решать совхозные проблемы, а Галка его очень внимательно слушала.
- Ну что? Спокойной ночи!
Не выпуская руки девушки, Володя попросил:
- Может, еще немножко погуляем?
- Давайте в другой раз. А сейчас постоим, если хотите.
- Давайте, - согласился Володя.
- Я за вас утром беспокоилась, - нарушила молчание Любаша, и у нее перед глазами снова возник носившийся по небу самолет, который выписывал непонятные фигуры.
- А что за меня беспокоиться? - настороженно спросил Володя.
- Как что? Когда вы в небе такое выписывали, что с земли смотреть на это было боязно. Я бы в жизнь не смогла.
И ладонью Любаша изобразила все замысловатые фигуры, которые она бы «в жизнь не смогла».
Володя смущенно улыбнулся, тихо проговорил:
- Ошиблись. Вы меня не за того приняли. Я не летаю.
- Как не летаете? - удивленно произнесла Любаша, отступив от него на шаг, отчего Владимиру сделалось не по себе.
- Вот так. Не летаю. Я готовлю машины к полету. Работа интересная и очень ответственная. Поступал в летное, да медкомиссию не прошел. А то, что вы утром видели, это ребята из нашей эскадрильи свое мастерство оттачивают по высшему пилотажу. К окружным соревнованиям готовятся.
Наступило тягостное молчание. Наконец Володя не выдержал, пошел, распрощавшись раньше времени. Любаша постояла в каком-то оцепенении, не зная, что делать, но потом спохватилась: «Обиделся ведь. Какой гордый и.. смешной. Да мне-то какая разница: летаешь ты или нет?»
В порыве чувств она легко взбежала по ступенькам на высокое крылечко и, распугивая ночную тишину, крикнула звонко и требовательно:
- Товарищ лейтенант! До свидания! А беспокоиться за вас я все равно буду!.