Сергей Кравченко выпускник Барнаульского ВВАУЛ 1991 года

 K027

Именно так хочется обратиться ко всем моим друзьям – однокурсникам, которые вместе со мной отмечают в этом году 10 годовщину выпуска из нашего славного Барнаульского высшего военного авиационного училища летчиков имени Главного маршала авиации Вершинина К.А. И, хотя все достигли уже многого – чинов, званий и так далее, но лично для меня Вы, все те же «зеленые» пацаны, с которыми я встретился в 24 городке и прожил самые лучшие 4 года моей жизни.

Все чаще и чаще просматриваю старые черно-белые фотографии и ловлю себя на мысли – что-то безвозвратно потеряно. Подпитывает эти мысли и тот факт, что теперь нам больше не зайти в казарму 1-го курса и с раздутыми щеками не посмотреть на гордого «минуса» и не задать обычный вопрос: «Комбат на месте?», а после этого с гордым видом проследовать к Акопяну С.Д. Не пройтись больше по учебному отделу, переговорив со всеми преподавателями. Училище физически прекратило свое существование, но не умер его дух, вечна офицерская честь и наша дружба.

Вспомним, как все начиналось – лес, куча слоняющегося народу лет 17 лет от роду, ужалено испуганный вид вновь приехавших и гордый неприступный взгляд прибывших 2 дня тому назад «стариков», а также бывших солдат и «кадетов».

Но у всех одна и та же задача  - ценой любых усилий оказаться в числе тех счастливчиков, кто по окончании этого безжалостного просева получит заветные погоны с двумя желтыми просветами и буквой «К». Отступать некуда, позади родители и друзья, которым уже обещан первый курсантский отпуск. В этих деревянных домиках с брезентовым верхом рождалась и формировалась наша дружба, так как каждого отсеянного вечером шли провожать все.

Ну, вот и определились все счастливые обладатели путевки в небо и через грязь полевого выхода в Калманку благополучно прибыли на «базу», где все тебе дают понять, что ты, оказывается, не такой герой, коим себя считал, пройдя отбор. Все начинается заново …

УЛО… ужасно хочется есть и спать, а тут еще эти полковники и подполковники что – то пытаются в нас впихнуть, а все мысли об одном – скоро, очень скоро (правда через сессию) это сладкое слово – первый отпуск (или студенческим языком – каникулы). До сих пор путь домой в первый отпуск для меня, это самое незабываемое впечатление, а также гордость собой, не имеющая границ – ты все-таки сделал это, выжил, прошел, обманул, сдал и еще черт знает что, лишь бы выйти на перрон родного вокзала в курсантской форме.

2 курс, «вечер перестает быть томным», лица преподавателей немного добреют, но вместе с тем, каждый повторяет «смотрите, на полетах это вам может пригодиться». И ты начинаешь осознавать, что время неумолимо движется к тому весеннему дню, когда ты получишь на складе заветную, пока синюю демисезонную летную куртку, новенький шлемак и так далее по списку. С одной стороны с радостью, с другой с чувством страха перед неизвестным, с улюлюканьем, анекдотами и прочими курсантскими приколами, загрузившись в училищный АН – 26 курс вылетел в разные стороны «бермудского треугольника» – Камень, Славгород, Калманка…

По прибытии в полк наступает уже знакомое осознание того, что ты опять вроде бы ниже асфальта, а также что у тебя появились три новых родственника (командир экипажа, командир звена и, естественно, комэска). Также появилась новая, доселе тебе неизвестная формация – экипаж. Все начинается заново…   

К самому Главному дорога у всех была одинакова – предполетная подготовка в классах с железными самолетиками, которые иногда вылетали из рук инструкторов в нашу сторону, приседания на крыле, наземная катапульта и т.д. Потом первая смена, дикие глаза и море радости от первого полета с инструктором и письма домой о том, что перья растут прямо пропорционально закрашенным треугольникам в схеме прохождения программы летного обучения.

Очень скоро дух эйфории проходит, смены идут одна за другой, и вдруг .. «Мужики, Мишка, Женька, Лешка… сегодня вылетел сам!!!» – вот оно, Главное!!! И у тебя вместе с поздравлениями появляется щемящее чувство зависти и тревожного ожидания.

Утро (или день 2 смена) начинаются как обычно для всех, но не для тебя. У тебя сегодня в плановой один или несколько синеньких значков, обозначающих вылеты и заветный, если повезет, красный. Но везение побоку, сегодня ты доказываешь всем и каждому, а в первую голову себе, простую теорему – могу или нет. Тщательно готовишь самолет, посылая всех на три буквы «Да я на проверку с комэской лечу ….(местные идиоматические выражения). Но вот запустились, взлетели, и … 1,2 слитно 3,4 развороты (2х180), глиссада, посадка, «конвейер», повторно аналогично. Вылезаешь, докладываешь и теперь для тебя этот человек – Иисус Христос и Понтий Пилат в одном лице. Он  - вершитель судеб, в данную минуту – он Вселенная. После недолгого разбора и совещаний с инструктором обычно звучит фраза «Ну что, Иванов, Петров, Сидоров – сам – то полетишь?» и после невразумительного ошалевшего от счастья ответа «Да,.. так точно… конечно», добавляет «Ну смотри там, поаккуратнее, после выпуска шасси за скоростью следи…»

Вот он миг счастья. Пристегиваешься, соэкипажники помогают накинуть лямку и напутствие в дорогу «Давай, Серега, счастливо». Выруливаешь к полосе, ждешь кучу «орлов», висящих на глиссаде, выкатываешь на полосу и непривычным двухзначным позывным запрашиваешь разрешение на взлет, получаешь «добро», 100%, началось… Полет от 2го разворота до траверза каждый из нас прожил по своему, песни, оборачивание назад в кабину инструктора, крик радости и т.д. Траверз, доклад, все смолкает, разворот ты на глиссаде, шасси, закрылки, дальний, ближний выравнивание … есть Первый. Пока обруливаешь (первый тренировочный без конвейера) мыслей нет, все внимание на радиообмен и заходящие борта. Разрешение, взлет и все заново. Посадка, заруливание, доклад и быстро в кабинет предполетных указаний за припасенными папиросами типа «Казбек» или «Герцеговина Флор» и по схеме – проверяющий, летчик – инструктор, командир звена, командир эскадрильи (он же обычно РП на лагерном аэродроме), ПРП и прочая «нечисть» в виде всех курящих и некурящих. И полное опустошение вечером. Все… жизнь прожита не зря.

А утром обычная плановая, подготовка к тренировочному полету в зону, простой, сложный пилотаж, по маршруту, парой, на малой высоте… И все начинается заново…

3 курс, ты уже летчик в полк пребываешь со знанием дела, уже ничего не удивляет, Л – 29 для тебя – дом родной, и вообще, полная гармония и покой (теперь – то уже не спишут). Полное недоумение вызывает лишь отношение к тебе нового летчика – инструктора и командира звена, по прежнему считающих тебя не без оснований курицей с одним пером, абсолютно правильно пытающихся сбить спесь и доказать «Самолет – величайшее творение разума и рук человеческих, он не подвластен ни каким авторитетам кроме лиц, уважающих летные законы. (Н.Е. Жуковский, если кто забыл). Но вот все входит в нормальное рабочее русло – смены, смены, смены…

4 курс, на «базу» возвращаешься действительно летчиком. Преподаватели все чаще используют фразу «Ну вы на полетах это наблюдали», «минуса» – первокурсники с родного города все чаще заходят в гости и как бы невзначай пытаются выведать то, что им пока не дано понять, пока… Вновь на первый план, как и на 1 курсе выходит УЛО. МиГ – вот что движет теперь умами. Осознанно, основательно, но, скрывая все под курсантским сарказмом, ты двигаешься к главной цели – боевому самолету и ГОСу (Государственному экзамену по летной подготовке). Вещи как всегда собраны, электричка на перроне, нас ждет Камень. И все начинается заново…

Камень – особый полк, да простят меня грешного, летчики – инструкторы из Калманки и Славгорода, спасибо им за то, что они для нас сделали, но все же они лишь подготавливали нас к главному испытанию. Камень – это тот же летчик – инструктор, но уже с большим уважением к тебе, это такой же командир звена, но «давящий» не на приказ, а на осознание тобой того, к чему ты подошел. Это «стандартный» командир эскадрильи, но с особым пониманием того, что впереди непростая программа и ГОСы. Все это – Камень.

Для тебя уже не новость, все, что ты проходишь здесь, но все переживаешь по – новому. И вот начало полетов. Курсантские байки по форсаж, помпаж, камуфляж, экипаж остались за бортом, началась вывозная. Второй раз в твоей жизни тебе опять приходится доказывать свое право носить голубые погоны, но теперь дрожь в коленках имеет большую амплитуду. Впереди, через какие – то 5-6 месяцев лейтенантские звездочки и право сказать о себе «Я закончил БВВАУЛ». Все это подстегивает  и гонит тебя вперед, к самостоятельному вылету на боевом.

Проверяющий в «заднем кабинете», ты выруливаешь на полосу, форсаж, поехали…

Тебе добавляют пяток полетов, и вот тут становится по – настоящему страшно. Все, что ты пережил, все коту под хвост. Вторая проверка и ласковое напутствие «Ну лети, смертничек». После, стандартные папиросы и в душе не радость, а скорее уверенность, что все было не зря. Программа, поездки в Барнаул к будущим женам, «желтый лист».

Летный ГОС – скорее шоу, чем экзамен. Всем известен результат, все уедут на «базу» с оценкой, которую каждый узнает только после получения вкладыша из диплома.

Прощай, Камень. Сигнальные ракеты с АН–26 и проход над столовой за «авиационный презент» экипажу.

Спасибо Вам, летчики  - инструкторы – небесные труженики Калманки, Камня, Славгорода, те, кто каждый день, несмотря на нищенскую зарплату, не отворачивался от нас, как продавщица в ларьке, а отдали все сполна. Я не помню своего отца, он умер, когда я был еще маленьким, и поэтому  каждый из моих инструкторов привносил в мое становление крупицу неполученного мною в детстве мужского воспитания. Спасибо Вам за Все!!!

Здравствуй, Барнаул. Родная Альма Матер (это не ругательство, а что – то вроде родной матери). Ты – Летчик, это уже ни кому доказывать не надо. Осталось оформить это де юре. То бишь сдать государственные экзамены и сделать несколько шагов отвратительным строевым шагом к выдающему диплом.

Очень не хочется возвращаться в аудитории, но ничего не поделаешь – экзамены. При всем том, что преподаватели создают «оптимальные» условия для сдачи (номер билета и так далее…) все же надо опять вспомнить, куда загибается подъемная сила, и какое лобовое сопротивление у твоего лица, а также кучу «отказов» и работу всяких анероидов, которых в народе запросто кличут барометрами. И все начинается заново…

Ух, ВСЕ… ВСЕ мужики, «КАРАНТИН»  - это радостно – полупьяное, почти анархическое словосочетание «Голубой карантин». Состояние, когда ты никто, уже не курсант, но еще не офицер, приказ в пути, а ты в загуле. В этом состоянии ты целый месяц, тебя забрасывают на 4 этаж казармы, чтобы ты своим видом не развращал молодую поросль, пришедшую учиться защищать нашу Родину настоящим образом. На тебя управу имеет только офицер с «крылышками» не ниже 1 класса над ромбиком или очень уважаемый человек – комбат. Младший офицерский состав запросто покуривает с тобой в курилке и готов уже перейти на «ты».

Выпуск – особый момент, головная боль для отцов – командиров собрать эту  разнузданную братию, научить ее ходить строем и не ударить в грязь лицом перед командованием училища. Форма сшита, народ собран, родители приехали. Построение, оркестр, «шагом марш». Дворец спорта, освещение в лицо, «Лейтенант … для вручения диплома прибыл», «Служу Советскому Союзу». «К торжественному маршу… Поротно… На одного линейного дистанции… Шагом марш». В полученном конверте все документы и направление в Центр переподготовки летного состава. Все начинается заново…

Написано в 2001 году.

 

 

Добавить комментарий