Усынин Анатолий Вениаминович - выпускник Барнаульского ВВАУЛ 1991 года

Us01

 

В авиации мелочей не бывает! С момента поступления в летное училище эту истину приходилось слышать каждому курсанту. А тот, кто это не усвоил крепко накрепко с первого раза, тому летная работа так или иначе доказала это на практике. 

У каждого из выпускников были полеты за время обучения в училище, которые особенно памятны, которые до сих пор вызывают внутри легкий холодок восторга, или волнения связанного со страхом, или переживаниями. Мне хочется рассказать об одном из таких полетов на выпускном курсе на самолете МИГ-21, после которого я на себе почувствовал выражение Н.Е. Жуковского - "Самолёт - величайшее творение рук и разума человеческих, он не подвластен никаким авторитетам кроме лиц, уважающих его лётные законы!"

А дело было так: Шел 1991 заключительный год перестройки и всяческих не нужных тогда преобразований, но мы еще имели возможность получить хорошую летную практику, как говориться, по полной программе курса учебной летной подготовки.

Керосина было в стране много и на то, что бы подготовить воздушного бойца, отцы командиры ничего не жалели – ни топлива, ни бомб, ни сил и нервов инструкторских. В конце июля и начале августе, как раз перед самым путчем, мы - курсанты выпускного курса по программе уже подошли к самостоятельным полетам на полигон на пуски неуправляемых ракет и бомбометание. Позади уже были самостоятельные полеты на сложный пилотаж, каждый уже чувствовал себя немного асом, а полеты парой и на полигон приносили особое удовольствие. Вот такое «удовольствие» мне пришлось испытать в одном из тренировочных полетов на бомбометание.

Как сейчас помню середину первой смены полетов, погода была замечательная: кучевочка 2-3 бала, видимость миллион на миллион, одним словом самая курсантская погода. У меня уже была не первая заправка в эту смену, все шло по графику и предстоял еще один полет на боевом МИГ-21 на полигон.

Как учили, сделал визуальный осмотр самолета, сел в кабину, техник заботливо помог пристегнуться к подвесной системе, запустил двигатель и приступил к проверке работоспособности всех систем.

Все проверил, все работает и, когда подошла очередность проверки КСИ (курсовая система истребителя) я нажал на кнопку проверки этой КСИ и компас начал свое привычное движение с целью согласования всех задействованных агрегатов. Но вместо того что бы удерживать эту кнопку до полной остановки КСИ (должен быть указан в итоге стояночный курс) я после нажатия фактически сразу ее и отпустил, не проконтролировав при этом этот самый стояночный курс. Проверив все остальное, вырулив на ВПП, снова я почему-то не удосужился проконтролировать курс взлета (посадочный курс).

После получения команды на взлет – все как обычно – форсаж – разбег – взлет – уборка шасси и механизации крыла – кран уборки шасси в нейтральное положение. Как сейчас помню – насколько это все было быстротечно в начале вывозной программы на МИГ-21, когда абсолютно не хватало правильного распределения внимания на взлет и потом в конце программы, когда мы после взлета, установив взлетный угол, даже успевали посмотреть в перископ и полюбоваться как красиво уходит полоса, становясь при этом все меньше и меньше.

Вот любуясь такой красотой, выполнив все необходимые действия с арматурой кабины на взлете, подошла высота ухода на полигон Н=1200 м – с креном 60 градусов в развороте на заданный курс полигона кладу нос самолета по горизонту. Посмотрел на курс и вижу, что еще разворачиваться и разворачиваться, и снова все внимание на улицу, как там все красиво. По прошествии, еще некоторого времени, еще раз обращаю внимание на КСИ, ну вот уже и должен был бы я довернуться, а в ответ КСИ мне отвечает беспорядочным движением лимба вокруг своей оси.

И тут до меня доходит, что навигационный прибор шлет мне пламенный привет, предлагая ответить за свою беспечность на земле во время подготовки к полету. Убирая крен, перевожу самолет в ГП, мысли пролетают молниеносно – отказ авиационной техники, где я сейчас, куда путь держу, в какую провинцию Алтая? Внимание опять на улицу, а местность-то, учитывая известный всем коэффициент обалдения при этом, показалась мне незнакомой. Пытаясь сличить карту с местностью, я тогда пожалел, что на земле деревни не подписаны как на карте. А самолет летит со скоростью 600 км/ час, и мысли мои несутся своим чередом - «Вот еще сейчас не хватает команды «ПОЛЮС» в эфир мне выдать. На своем аэродроме, на свой полигон, где уже был не раз! Вот стыдоба!»

Одним словом справился с легкой паникой, взяв себя в руки, принял решение выходить из сложившейся ситуацией самостоятельно без доклада РП. Сориентировался по реке Обь, взял поправку, теперь уже скажем так, в направлении полета по кустам, посмотрел на время. Пришла пора переходить на частоту РП полигона.

С направлением стало боле менее все понятно. Вот с ППМ - сомнения, с островом на реке, на траверзе которого делали разворот для захода на полигон по разрешению РП полигона. Так как в июне остров был один такой вытянутый, а уже к августу, когда река обмелела, их стало гораздо больше.

Перейдя на частоту полигона, так как подошло уже время, как мне показалось, даже с учетом поправки на все мои выкрутасы, делаю запрос на разрешение выхода на полигон и слышу в ответ РП – «Давай заходи, сейчас у меня борт отработает и тобой, мол, займемся». Закладываю крен, и седьмое чувство мне подсказывает – что то не то, не та местность. Вывожу снова самолет из крена и через лобовое стекло я вдруг вижу тот самый остров, а до него еще лететь и лететь. После минут пяти – семи полета сделал еще раз запрос на выход на полигон и спокойным голосом РП так же отвечает – «Давай, дорогой, заходи, работай, поляна свободна. «А если бы я после первого твоего разрешения маневры начал бы строить???» - почти в слух, задал я сам себе этот вопрос.

Дальше, как учили, выход на заданную цель, заход на боевом курсе с пикирования с углом 30 - сброс бомбы и тут же вывод из пикирования. Затем уже с особым вниманием на местность, выполняя набор высоты, сделал разворот по направлению к Камню на Оби и так же по кустам прилетел домой. Хочу сказать, кстати, что отбомбился я тогда очень хорошо, удаление от центра было метров 3-5 не больше. Помню еще одобрительный доклад РП полигона результатов бомбометания с возгласом – «Молодец!», ну или что- то подобное. Я тогда про себя подумал: - Знал бы ты, какой я молодец, с какими сложностями я до этой цели бомбу довез.

После захода на посадку, самой посадки и заруливания я в ЖПС написал, что КСИ работает не корректно. Борт сразу после проверки техником отбуксировали в ТЭЧ. А ведь, если бы не моя беспечность в подготовке работоспособности всех систем, я бы не подверг себя таким испытаниям. Больше всего меня тогда поразила реакция моего летчика – инструктора, когда я ему все рассказал о своих приключениях.

Вот его слова: «Да я сам всегда по кустам на полигон летаю! Летчик жив, самолет цел! Справился с задачей и молодец! – все в порядке!».

Хотя я для себя сделал выводы немного другие и молодцом, который вышел сухим из воды себя не стал считать. Вот такая мелочь, как не до конца выполненная проверка КСИ, а к чему в итоге она могла привести – этот вопрос самому себе я задавал несколько раз и хорошо, что все так благополучно сложилось в итоге. А истина о том, что в авиации мелочей не бывает! до меня тогда дошла, хоть как говориться через одно место, но все же дошла раз и навсегда!

Добавить комментарий