Жибров Александр Владимирович - выпускник Барнаульского ВВАУЛ 1977 года
Кунмадараш, 1981-1982 гг.
Замена
Замена в Венгрию подошла неожиданно в конце четвертого года службы в Балхаше.
Попытка расспросить "как там и что?" Ни к чему не привела. Руслан Голиков, летающий на МиГ-25 и сосед по дому, на мой вопрос закрыл глаза, вспоминая свою службу там, сказал только одно слово:
- Хорошо!
Поиски среди техников (а замена к нам в полк в основном из Польши и Германии) свели с молодым старшим лейтенантом, заменившимся именно из Кунмадараша, тоже ничего конкретного не прояснило.
На все наши вопросы (заменялись мы с Толей Лукиных) получали один ответ - что "пиво там очень хорошее!" Вот и вся информация!
Ехали через Алма-Ату, а в Москве договорились 15 октября встретиться в Будапеште, заехали оба к родственникам.
14 октября добрался до Чопа, взял билет до Будапешта.
Граница, таможня. Как положено, вез два чемодана, сапоги, портупею, ЗШ и летную книжку. Тем более первый раз, так что таможенник, видимо посмотрев на меня, сказал сразу:
- Проходи! - поставил печать и все.
Вагон поезда "Москва-Белград" был почти пустой. В купе был солидный полковник, как потом оказалось "работник авиационного тыла", возраста "юбилейного", под 50 лет. Ехал он в Будапешт, дабы спокойно отдать Родине пять последних лет службы и отправиться на пенсию.
Поезд медленно тронулся, сосед сидит, почти не дышит. Я подумал, наверно нервничает, граница все-таки. Когда поезд тихо-тихо пересек последний пограничный пост, КСП и …прикосновение руки старшего по званию, оторвало меня от созерцания настоящей "заграницы. "На столе уже стояла бутылка водки, два стакана и закуска…
- Ну вот и все… Давай за сбывшуюся мечту!
Смотрю и не узнаю своего соседа, лицо радостное, улыбается, поменялся на 100%. Отказывать неудобно, поэтому только дозу уменьшал, а он на радостях "осушил" 0.7, закусил и лег спать. Перед сном сказал:
- Я тебе завтра все расскажу, что и как!
Про Будапешт ничего не говорю, красиво! Уже в штабе встретились с Толей, а вечером выехали в Кунмадараш. Перед отъездом обменяли "валюту" (30 рублей), выпили по кружечке пива и полные впечатлений сели в поезд.
Первые дни
Приехали ночью в Карцаг. Встретили, как положено, на дежурном «Урале» добрались до гостиницы. Переночевали. Утром проснулись от характерного шума – хлопанья дверей, голоса в коридоре. Народ в кителях, блестящих сапогах и портупеях довольно рано «рванул» на службу. Пришли в штаб к 9.00 и, буквально, через 5 минут побрели обратно в гостиницу. В полку шла итоговая проверка, да непростая, а ГИМО… Будущий комэска на ходу в коридоре бросил пару слов:
- Отдыхайте пару дней, закончим проверку и «представитесь».
«Кошмар» по поводу ГИМО действительно закончился, судя по хорошему настроению, с каким беседовали начальники с нами, можно было догадаться, что результат Москву «удовлетворял».
Начались первые дни. Сначала по всем начальникам прошлись, как положено, и вот уже в эскадрильском классе. Коллектив хороший, познакомились. Конечно многое отличалось от Балхаша (сразу в некоторых аспектах было заметно, что тут «передовые рубежи»), но уже через пару недель, все казалось привычным.
Комэска бегло посмотрел налет, уровень подготовки и как-то невесело улыбнулся, услышав, что ночью в СМУ налета и посадок при УМП нет, парой на разведку по новому КБП не летали. Невольно закралась мысль, что мы с Толей с «таким уровнем подготовки» не дадим полку быть передовиками социалистического соревнования в ВВС ЮГВ. Дело в том, что в Балхаше была своя специфика подготовки на 1-й класс, тут совсем по-другому. Уже потом убедились, что реально «отстали» максимум 5-8 летных смен.
Еще один «прокол» вычислил замкомэска, майор Грищенко. Сходу взяв наши летные книжки вычислил в них крамолу. Уезжая, нам не хватало для подтверждения класса двух посадок, мы и «влепили» не особо заморачиваясь в осенний налет. Грищенко покачал головой понимающе и сказал «больше так не делать».
Командир эскадрильи запомнился немного суматошным, всегда в делах и заботах Тому были свои причины, все-таки «передовые рубежи». Беседа с замполитом эскадрильи действительно дала понять, что это не Советский Союз. Спросил анкетные данные и т.д. Внимательно записывал дни рождения – мой, жены, сына. Потом ласково глядя в глаза, спросил:
- Догадываетесь, зачем так подробно все это?
Я почему-то «догадался» сразу, но смотрю на него наивными глазами и отвечаю:
- Ну, наверное, поздравите и семью в день рождения?
Ответ был простой и именно своей простотой убивал наповал:
- Нет, контролировать будем. Например, у сына день рождение, а завтра полеты. Вот для этого и записываем…
Да, это не Казахстан! Там до такого не доходило…
Это мелочь, а в остальном все было нормально. Сдали зачеты, а вот летать сразу не получилось. Год какой-то неудачный, всю зиму просидели на земле из-за погоды. Постоянные туманы уже через месяц надоели всем, особенно летчикам. Мы "100-листовую" тетрадь расписали подготовкой почти до конца, а летали всего пару раз. На наши скромные попытки выйти из этого положения и ограничиться хотя бы фразой в тетради – "смотри страницу такую то" - ни к чему не привели. Пробовали летать, но после неудачной смены, когда три борта сели на "запасных" из-за тумана, поняли, что будем ждать погоды долго.
А тем временем уже освоились на новом месте. Новые люди, новые знакомые.
Профилакторий Балатонфюред. Командир дает вывозные...
Будни Кунмадараша
Командиром 1 АЭ был майор Немов. Своеобразный человек. Вроде и возраст уже хороший, но ходил в "майорах". Правда ребята рассказали небольшую историю, может она и была тем "тормозом", не знаю. Еще не посмотрев летные книжки, мимолетом прозвучало, что летный состав задействован на «объекте», смысл которой мы поняли чуть позже:
- Эскадрилья строит БАНЮ!
А было годом раньше вот что - летом надо было выполнить полет на спецзадание, обычное дело в разведполках, но маршрут проходил над озером Балатон. Полетел сам командир. Балатон, всегда был запретной зоной, дабы не мешать отдыхать "загнивающим капиталистам". Для этого полета разрешили даже изменить высоту над озером, но не ниже 1500 метров! Не знаю, что двигало комэской, но он прошел как положено, почти через все озеро на высоте такой маленькой, что отчетливо "читался" бортовой номер "Яка". А в это время на пляже в Балатонфюреде, где находился наш, санаторий ВВС, почти всем составом «загорала» боевая подготовка ВВС ЮГВ. Эффектно пройдя над ними на высоте метров 10-20 и, "помахав крылом", полет продолжил дальше. Но уже на посадке, на ЦЗТ, стоял вертолет с запущенными двигателями "приглашая прокатиться" в Будапешт, на прием к командующему. Вечером, тот же вертолет, привез нашего "комэску". А первыми словами его были:
- Строим БАНЮ!
Не знаем о чем они "беседовали" с Командующим. Повинился наверно, а повинную голову… Но мы знали хорошо, что Командующий сам к ней (бане) родимой относился очень хорошо. Может быть именно этим и "растрогал" его Евгений Дмитриевич…
К стройке, говорят ребята, приступили уже на следующий день! Я сам свидетель, когда бы не прилетал командующий, первым делом с Ан-26 выезжала "волга" и маршрут был один - в зону первой АЭ, где строился наш объект.
Нам с Толей Лукиных повезло, мы приехали, когда баня уже была в основном построена, но за год и нам досталось приложить руки. Это была настоящая ударная стройка. Почти ежедневные тренажи мы проводили на объекте, успевая за один час, уложить "Камаз" бетона в дорожку или в опалубку. "Шеф" мог договориться с кем угодно, а еще, строящиеся для нашего полка штаб и высотка были просто "манной небесной". Правда, как таковой спирт отсутствовал довольно долго в АЭ, все шло в расчет наверно с мадьярами, но хорошо помню озабоченное лицо начальника фото-группы, как он протирал объективы во время паркового дня одеколоном "Русский лес" и на мой немой вопрос, махнул рукой в сторону бани.
Дни потекли очень похожие друг на друга. Утром встречались все в столовой. Потом шли на аэродром и всегда «ориентиром» служил Серега Зарубин. Пунктуальный во всех вопросах, в том числе и в полетах, до такой степени, что у всех вызывал уважение, если не восхищение. Он приходил всегда на построение ровно пять секунд до команды «равняйсь!». Бывает, сидим с Сашей Прониным в столовой, заговорились… Смотришь на часы – опаздываем! А начальник штаба подполковник Загитов жестко держал руку на пульсе и с опоздавшими, независимо от должности, всегда припасал «подарок». Давай быстрым шагом на построение. Опоздай хоть на пять секунд, хоть на 5 минут – результат один – в «черный» список. Торопимся… дорожка узкая. Вдруг Саня говорит:
- Не спеши! Вон Серега идет, значит не опоздаем.
А у Сережки были намечены «ориентиры» (дерево, здание, переезд железнодорожный) и все привязано с абсолютной точностью по «времени прибытия» на построение. Мы его обгоняем, держим дистанцию и успех обеспечен. Наверно, кто служил и летал с Сережкой Зарубиным, смогут подтвердить, что его пунктуальности надо было отдать должное.
Первый месяц совпал с подготовкой к «новому учебному году». Полетов почти не было. Вся «главная» задача летного состава состояла в том, чтобы оформить тетради подготовки к полетам и тетрадь общей подготовки. Немов долго инструктировал, настраивал, грозил, что к нерадивым, если такие будут при проверке руководством полка, то их ждать будет… «расстрел»! После этого практически не видели, кроме построений, недели две. Нам-то с Толей, ясное дело, надо начинать с нуля, а летный состав, не успели затихнуть последние фразы комэски, начал заниматься каждый своим любимым делом… газеты, книги, шахматы. Самое главное, только не тетрадями. Не напрягаясь, на третий день мы уже все закончили с оформлением. Смотрим карты с районом полетов и плавно тоже переходим на «художественную литературу».
Через две недели, как ураган, «залетает» в класс Немов. Народ с умным видом изображает активную деятельность. На вопрос, как идет подготовка, отвечали, что уж больно много работы!
- Постарайтесь, постарайтесь… Сроки сдвинули и проверка будет через неделю!
В классе раздался вздох, который означал, что вряд ли успеем…
Еще неделя отдыха. И вот настал день проверки. Перед этим «прибытие» Немова стало чаще, но разговор оставался неизменный – «успеете или нет?»
Кто-то в сердцах пытался даже сказать знаменитую фразу: – «Вы даете нереальные сроки, товарищ командир! Это ведь столько работы!»
В итоге после построения, за полчаса, были вырваны с новых тетрадей листов пятнадцать, вставлены со старой фотографии со схемами, кроками, радиообменом, запасными аэродромами и процесс подготовки был завершен!
Замечаний не было. Растроганный Немов был удовлетворен таким подходом до глубины души…
С марта начались полеты постоянно. Эскадрилья "МиГ-21" переучивалась на "Су-17", поэтому весь план давала наша, 1-я АЭ. Как-то штурманы имели неосторожность "пожаловаться" командиру, что 20-25 минут между вылетами - мало для пересадки к другому летчику в самолет.
Немов внимательно выслушал. Ушел озабоченный, а когда пришел доводить плановую таблицу, оказалось, что теперь должно хватить и 15 минут! Вспомнил, попутно, про "долг", "план" и "совесть коммунистов".
А коронная фраза командира эскадрильи, звучащая довольно часто:
- Мы беременны происшествием! - помнится до сих пор.
То, что в Казахстане вообще не считалось проблемой (а я пролетал практически все время там, может «нарисовав» 3-4 карты, да и то масштабом в 20км), тут через неделю заставили обзавестись штурманским портфелем, а количество карт порой у летчика доходило до 35-40, причем разного масштаба. Точно такой же комплект карт был, даже еще больше – у штурмана в экипаже. У меня до этого сложилось мнение, что портфель «летчика» предназначен совсем для других целей!!! А тут в один миг остался без него. А что самое невеселое, все хранилось у дежурного по штабу. Карта «2-х километровка» считалась чуть ли не «сов. секретной». Передача кому-либо на полетах карты без «формы 7» была равносильна минимум строгому выговору. Вот вам и издержки «передовых рубежей».
Что приятно поразило, так это первые полеты ночью. В Казахстане ночью ориентиров световых можно было увидеть, разве что в черте города. Привыкли к темноте, до сих пор вспоминаю, как с вожделением ждали восхода Луны… Был просто «праздник», а полет в лунную ночь доставлял удовольствие, даже на полигоне в полнолуние, казалось, что летишь почти днем. На маршруте не мог дождаться, когда появится огонек ж/д разъезда. А сколько раз было на тактическом полигоне, костер (для которого РП на полигоне оставлял чабану на заброшенной степной кошаре минимум две канистры керосина) почему-то не горел. А попробуй «привяжись»…
Первый полет в Венгрии приятно удивил – с непривычки трудно было найти на первом развороте даже свой аэродром! Все светится, как новогодняя елка. Поднялись на 2000 м видно Дебрецен, аэродром с КНС. Да, дела! Пришли в зону, там и полигон тактический. Смотрю и не верю своим глазам – для привязки наш КНС «отбивает» сигналы… Серьезный подход. Конечно не всегда, но было дело.
А потом начались будни. Полеты, предварительная подготовка и опять полеты. В гарнизоне два полка: наш и 1-й Гвардейский, всех мыслимых и немыслимых орденов и наград, АПИБ. Так что аэродром «гудел» с утра до ночи.
Летом долгое время длилось «противостояние» между полками. Мы заканчиваем смену ночью, только заснешь, как разведчик погоды «стребателей» выполняет проход на предельно - малой высоте строго над ДОСами. Форсаж, горка…
На следующее утро «разведчики» повторяют такой маневр. Тянулось это долго. Надоело всем. Видимо начальники догадались, что находятся в равных условиях и, уверен, за столом заключили «договор» по отмене таких «полетов».
Особенную зависть у летчиков вызывало «отдельное буксировочное звено»! Два или три летчика, вернее КЗ (он же командир) готовился списываться с летной работы, его заменить готовился и практически оставался за командира, наш однокашник – Саша Попов. Глядя на их полеты, на службу, подготовку у многих закатывались глаза от зависти. Была, кажется, только одна проблема – найти проверяющего!!! Нам казалось, что это не служба, а санаторий…
Плановые таблицы
Больше всех доставалось заместителю командира эскадрильи майору Грищенко. Хороший летчик, толковый, методист отличный. В полку было принято, что на полеты рисовали 4 варианта плановых таблиц: ПМУ, СМУ и два УМП (общий, со «свистками» и только для нас). Все бы было ничего, но чехарда с инспекторами из боевой подготовки ВВС ЮГВ доставала его до такой степени, что мы, простые летчики, ему здорово сочувствовали. Дело в том, что инспекторы были «преклонного» (с высоты наших 25-28 лет) возраста. Было им немного за 50. Самый удобный для них самолет – МиГ-21, вот и ездили они обычно всей компанией 3-5 человек, иногда брали с собой «главного штурмана» и получалось, что половина плановой таблицы «летает» Будапешт, остальное полк. Но и это не страшно. Все неоднократные изменения обычно начинались во второй половине дня. То Иванов едет, а Петров нет, то наоборот да еще сдублируйте Сидорова с Козловым. Добавьте штурмана не «главного», а его «зама», полет на проверку техники пилотирования замените на самолетовождение. Указания начинали сыпаться, как «из рога изобилия» особенно во время контроля готовности. Все на ужин и по домам, а у замкомэски начиналась работа! Так было практически всегда, но выдержка у Грищенко была железная. Помню только один раз не смог стерпеть (достали!) бросил плановую, хотя желание по глазам можно было прочитать, порвал бы на куски и плановую, и тех, кто позвонил.
Мадьяр сталинской закалки
Раз уж зашел разговор про инспекторов, тогда еще один случай. Запланировали пару полетов со штурманом из Будапешта. День полетов выдался неудачный, так называемый «мадьярский день», когда согласно расписания все воздушное пространство принадлежит им, а нам с «барского плеча» разрешили, аж, летать по кругу и с прямой!
Выполнили один полет идем в столовую. Штурман начинает рассказывать:
- Плохо, что еще на пятницу остаемся у вас, лучше бы сегодня уехать, а то нас слишком много тут приехало. Не приведи господь, если будет как в прошлую пятницу.
Неделю назад в полку, как будто медом намазали - приехали инспекторы почти всем составом и в итоге, нам летать досталось совсем немного, все отдали так называемой «третьей эскадрильи». Отлетали полеты. Гости хорошо попарились в бане, поужинали, ну как полагается. Автобусом довезли до Карцага уже в хорошем настроении, тепленьких… Естественно, командир завернул «посылочку» и, чтобы скучно не было, пару фляжек спирта. Садятся в вагон. Купе на 8 человек, а одно место осталось свободно. Сразу накрыли стол и …поехали. До Будапешта всего-то часа 3-4 ехать. Буквально минут через 10 в вагон заходит мадьяр. Возраста постарше, росточка маленького, щупленький, одет хорошо и в шляпе. Поздоровался по-русски, пять минут посидел и вышел покурить. Наши едут уже хорошие -хорошие, кроме штурмана. Он по какой-то причине просто не пил, а в вагоне попытался заснуть, но не получилось. Мужикам скучно стало, и, между собой решили разыграть мадьяра. Короче – напоить. Зашел мадьяр, они приглашают его к столу, наливают в стаканчик спирта, закуски валом – выбирай сам. Тот - «спасибо!», «спасибо!», берет рюмку и маленький кусочек сала. Инспектора решили предупредить, мол это не просто водка, а 1000 – русская палинка! Мадьяр спокойно опрокидывает рюмку, занюхал хлебом, кусочек сала зажевал. Начались разговоры и очередное наполнение стаканчика. С ним пили по очереди, ведь «решение» уже было принято. Штурман, все это наблюдая и предвидя конечный результат в купе, стал плавно отходить ко сну под эти разговоры.
А в купе тем временем закурили, причем мадьяр курил одну за одной и опрокидывал стопочки. Кто-то заботливо предложил закусывать, на что тот ответил:
- Карашо, карашо!
Он довольно сносно говорил по-русски и, естественно у него спросили, где Вы выучили русский язык?
- Я учил пять лет. Знал хорошо, правда, немного подзабыл.
- А где конкретно?
- В Якутии. Там был в плену…
Процесс продолжался и это последнее, что сквозь сон слышал штурман. Проснулся он от прикосновения чьей-то руки к его плечу. Раскрыв глаза, увидел старичка-мадьяра, тот абсолютно трезвый приподнял шляпу и бодрым голосом сказал:
- До свидания, товарищ! Спасибо за все! Мне надо выходить.
Осмотревшись, он видит такую картину: на столе бардак, а все пилоты спят в разных позах. Попытка разбудить почти не удалась, а через 10 минут центральный вокзал в Будапеште – «Келетти». Хорошо прапорщик встречал на автобусе. Загрузились, развезли по домам. На следующий день встречает одного из инспекторов рядом с домом. Гуляет. Вспомнили про вчерашнее:
- Ну как мы мадьяра напоили!!? Наверно и Будапешт проехал? Ничего, зато потом добрым словом вспомнит…
Подготовка на класс
Начинался апрель. Уже запланировали отпуск, не отвертишься и до лета не дотянуть. Так что настроение «чемоданное», узнаем про билеты, в это время их достать на прямой поезд настоящая проблема. Утром после построения вызывает Немов в канцелярию и говорит:
- В отпуск пока не едешь (хорошо хоть билеты не успел взять), завтра полеты, будем готовить на 1-й класс!
Ничего не понял, вышел. Минут через 10 все разъяснилось. Мы были в «плане» на осень, а весной в плане стояли Коля Шестаков (Як-28) и летчик с МиГ-21-х. На очередных «проводах» в Карцаге группы отпускников, летчик со 2-й АЭ, не рассчитал свои силы и… короче оставшиеся смены отлетать не мог. А «план» у большевиков – великое дело. За пять минут поменяли, приняли решение и все спланировали. Получалось, что за три недели надо было отлетать ночь минимум: посадки и боевое применение, проверки сдать, оформить «класс» и уехать до 1-го Мая в отпуск.
На полеты планировалось спарка и два боевых, я со штурманом и командир АЭ с КЗ. Первая смена показалась очень непривычной. Никого нет, но аэродром крутится. В классе недовольные лица, хоть и летает один экипаж, а сидеть всю смену! Немов слетал на разведку, задумался. Погода как раз что надо, но на пределе. Слетали контрольные полеты. Дождь низкая облачность. Надо лететь самому, а он спрашивает:
- Ну как, полетишь? Справишься?
А что тут скажешь, когда «машина» крутится. Конечно – «да».
Казалось, погода уже не зима, а чернильная ручка запишет все, что нужно. Но не тут-то было. Практически все смены погода стояла такая, что не стыдно было записывать очередную посадку при УМП. Радиообмена в эфире нет, только ты, да сонный «КэПэшник», такое впечатление, что летаешь без радиосвязи.
Все успели. Скажу, что настойчивость Немова в этих вопросах, была просто позавидуешь, наметил и не дай бог там что-то не так.
Оформили с Колей Шестаковым бумаги, сдали проверки и отправили. Через три месяца пришел приказ. Так что запомнился первый класс своей «скоротечностью» и «оригинальностью».
Ознакомительный полет
В одну из несостоявшихся летных смен нам рассказали историю про один "ознакомительный" полет.
Пару лет назад мой командир звена (фамилию не называю, чуть позже поймете почему) решил шутки ради "пошутить" с молодыми лейтенантами, только что приехавшими выпускниками-штурманами.
В 1978 году их пришло несколько человек, сдали зачеты как положено и вот она – первая летная смена в боевом полку! Командир звена ничего другого не придумал, как в высотке надул "компенсатор" в ЗШ-5 кому-то из лейтенантов. Им оказался Коля Муравенко. Стоит он возле самолета Як-28Р и ждет летчика - командира АЭ, Юру Ренева. Комэска, понятное дело, задерживается, дела, а лейтенант в волнении прохаживается вокруг самолета держа в руках ЗШ-5.
Увидев спешащего командира и уже начинающего «вежливо» так говорить:
- Почему, твою… до сих пор не в кабине?!
Коля пытается одеть ЗШ, но не тут то было! Ничего не соображая, он продолжал попытки, но без результата. Подошедший командир с недовольством высказался на простом русском языке, вспомнил и про тренаж, и про подготовку к полетам! Ударом кулака водрузил ЗШ на голову штурмана. Еще через минуту он сидел в кабине, а заботливый техник помогал пристегнуть подвесную систему.
Но самое страшное, что переходник компенсатора (а он металлический) уперся прямо в затылок и боль была страшная! Испытав сначала шок от разговора с комэской, затем от одевания ЗШ, запуска двигателей и т.д., ощущение острой боли пришло не сразу, а чуть позже. Ничего не соображающий лейтенант, естественно, не догадался о причине и продолжал сидеть и слушал командира.
Ознакомительный полет длился довольно долго, час или чуть больше, пока прошли по всем зонам, с прямой и по кругу. Юра Ренев старательно рассказывал про ориентиры и все, что полагается в этом полете. А Коля сидел с вылезающимим из орбит глазами и думал только об одном - когда этот кошмар закончится? В общем полет не удался… Когда зарулили на заправочную стоянку, выключили двигатели и еле стянув ЗШ со своей головы (а след от вдавившегося компенсатора оставался очень долго!) Коля понял, наконец, что "кто-то" пошутил…
Долго искал "виновника" этой шутки, но безрезультатно.
Я служил в полку всего год (1981-1982). В это время Коля списался с летной работы и был в ГРП, но поиски не прекращал.
- Узнаю кто –убью!
Вот поэтому фамилию командира звена я и не называю…
Купите урну, товарищ майор!?
Эту историю рассказал замкомэска второй эскадрильи, которая с ним и произошла в Москве, во время учебы в академии Монино. Сидели в комнате отдыха, полеты временно прикрыли (погода портилась), а так как он был человек довольно общительный, то и «развлекал» нас разными историями из жизни…
Возвращаюсь как-то от гостей довольно поздно, было это на праздники, зима, мороз под 20 градусов, ветреная, противная погода. Тороплюсь на электричку, время подходит к полночи. А еще до «трех вокзалов» ехать и ехать. Спускаюсь в подземный переход, а он такой длинный-длинный, да еще с поворотами. Прохожих нет вообще. А сам в парадной шинели, красивый такой!!! Но на всякий случай по сторонам поглядываю, мало ли что? Подхожу к середине перехода, там как раз поворот, и вдруг из-за угла выходят трое. Ребята - роста выше среднего, одеты нормально, да и возраст под 30, не шпана какая-то. «Главный», по всей видимости, говорит:
- Товарищ майор! Купите урну! (а рядом стоит родная, советского образца, бетонная, тяжеленная такая).
Наш замкомэска, пытаясь обойти ребят, отвечает:
- Да мне она вроде не нужна.
«Мальчики» преградили дорогу (не обойдешь) и начинают «продавать» товар. Я решил перевести разговор в шутку, понимаю, чем это может закончиться, а сам, на всякий случай, продумываю пути отступления и видимо возможной драки.
Отступать – стыдно, бежать назад - слишком далеко, если въехать кулаком одному-другому и бежать вперед? В принципе можно попробовать… (Кстати майор был довольно крепкий, среднего роста, и во втором случае, успеха мог достигнуть хорошего). Но только я начал склоняться к применению силы, как из-за угла выходят еще четверо таких «мальчиков». Самое главное, все не пьяные, по внешнему виду нормальные.
Стало понятно, что данный вопрос надо решать положительно, а в противном случае следы на лице от «нежелательной покупки» выльются непонятно как в академии (время середина 70-х). А «мальчики» упорно расхваливают урну, говорят – какое это ценное приобретение для дома и семьи…
- Ну а сколько же она стоит?
- 25 рублей, абсолютно недорого!
Достаю 25, отдаю и пытаюсь пройти дальше. Но нет! Ребята не расходятся, а двое встали сзади.
- Друг! Ты урну купил? Купил! Забирай пожалуйста!
Все это спокойно, кстати, весь разговор без мата, спокойным тоном. На мои попытки сказать, вроде мне она ни к чему - прозвучало:
- Деньги заплатили, забирай товар!
Ну, блин, чтобы все это закончить, беру урну (еле поднял, сам в шинели, при параде с белым шарфом – а ее не поднять!!!) расстегнув шинель и на выход. Через три метра не бросишь – сопровождают к выходу. Из последних сил поднялся по ступенькам (а их как назло так много), вижу, мужики остались в переходе и тут же у входа ее бросаю. Все! И глядя почти на десяток урн, валяющихся у входа!!!, понимаю, что не я один «купил ценный товар»! От сердца отлегло и до метро бежал почти со смехом. На электричку все-таки успел.
А в полку чуть не объявили тревогу
Саша Веклыч, штурман звена, рассказал про этот забавный случай. Как-то среди недели, воспользовавшись небольшим затишьем на службе, решил "совместить" обеденный перерыв и рыбалку. Небольшой ставок в расположение гарнизона, между КПП и стоянкой, позволял посидеть с удочкой час-полтора. Уйдя из штаба чуть раньше, взяв удочки, не заходя в столовую, расположился в единственном там удобном месте для рыбалки. Погода прекрасная, карасики водятся, в общем, закинул удочку, закурил… "лепота!".
В это же время два малыша ("погодки"- сыновья нашего летчика, лет 7-8), точно с такой же целью, прибыли на озеро. Видят довольно неприятную картину - одно единственное место занято их соседом по дому, дядей Сашей!
Братья, кстати, были смышленые и моментально сообразили что к чему. Пположили свои удочку в траву и с невинным видом подходят и говорят:
– А что дядя Саша, Вы на тревогу не идете?
– Какая тревога? - вскочил на ноги Веклыч.
– Обыкновенная, уже полчаса как звенело в ДОСах.
Тут Саше стало не по себе. Посмотрев по сторонам, он увидел бегущую группу солдат по дороге от КПП, следом два "Урала" друг за другом, и, что самое "страшное"! с площадки отъезда "глухонемых" - быстро уносящийся автобус.
Все! Точно – прозевал тревогу!!! В то время это было тяжело себе представить, а последующие выводы нашего комэски, майора Немова просто не передать. Саша рванул напрямую к высотке, срезая углы и набирая скорость "курьерского поезда". А малыши спокойно, собрав оставшуюся "приманку", закинули свои удочки, стали рыбачить.
Весь в "мыле", на ходу придумывая "алиби" на свое опоздание, Саша бежал к высотке. Штаб, высотка и ЗКП полка "разведчиков" находилось рядом друг с другом. В этот момент возле всех объектов практически никого не было - "обед"!
Пробегая мимо ЗКП и увидев возле бункера сонного помощника оперативного дежурного (только перед этим проснувшегося), на его вопрос
- Ты куда так торопишься?
Закричал:
- ТРЕВОГА!!! Уже полчаса как!
Помощник оперативного дежурного (тихо сходя с ума! - проспали "войну") рванул в бункер с криком "Тревога!!!" От этого крика ОД, да еще от того, "что звенело давно" впал в состояние транса (сразу думая о последствиях).
Саша Веклыч в этот момент безуспешно пытался "открыть" дверь высотки, думая, что все уже на стоянке "занимают готовность".
Опять рванул на ЗКП. Хорошо все таки, у них троих хватило ума не продублировать сигнал "тревоги", услышанный от братьев. (в Кунмадараше стояло два полка и иногда сигналы "поднимающие" один полк, вводил недоразумение другой, так мы и бежали к высоткам на ходу спрашивая - "кого же тревожат?").
А в это время летчики спокойно пришли с обеда и вот тогда в классе Саша поведал нам - "как он спокойно порыбачил".
P.S. Вот только забыл сейчас, были это сыновья Саши Пронина или Замятина? Не помню!
Год прошел очень быстро, впечатлений масса, и, причем все хорошие. Наверно потому, что летали много. Да и баня заработала, пусть еще не очень нарядно оформленная, но собраться можно и отметить любой праздник.
(Кстати, уже через несколько лет, баня и прилегающий водоем стал местом отдыха всего полка, такая "зона отдыха")
Правда "тренажи" наши так и продолжались в таком же темпе, без всяких скидок, то бетон, то щебень, то канавку глубиной метра полтора. Но и летали вдоволь.
Капиталисты заикаются в полете
В тот день Сергей Зарубин выполнял полет на РТР (радиотехническая разведка), или как она еще называлась – «катапульта». Высоту 11300 м. надо было набирать сразу со взлета, но руководил тогда наш комэска и набор категорически запрещал почти до самой трассы, а трасса международная. И вот когда оставалось чуть меньше 10 км до нее, дал "добро". Сережа, предполагая, что там "чисто" (КП молчало!) включил ПФ и рванул вверх. По счастливому обстоятельству он прошел так близко между двумя Боингами (летящих на встречных курсах и прекрасно видя друг друга), что наверно пилоты, рассмотрели заклепки "Яка" на высоте 10000 метров, да так, что "румын" не мог прийти в себя до самой посадки в Вене. "Австрияк" был более спокойный, но и тот долго что-то бормотал в эфир. Когда Серега сел, его уже ждали "особисты". Почти неделю он писал объяснительные. МИД оформил "ноту", разборки продолжались неделю, но надо быть Сережей Зарубиным. Когда «допросы» закончились и он появился в АЭ, я до сих пор помню его фразу:
– Устал, 42 объяснительные написал и вопрос исчерпан.
Сбесившаяся таможенница
Осенью стало гораздо веселей. По замене с Дальнего Востока приехал мой однокашник Виктор Ежков. Вместе с ним Ваня Шатров, (был старшиной курса на год младше выпуска), да к тому же холостяк. Ваня это вообще отдельная история.
Отличный человек, скромный, спокойный, короче такие люди редко встречаются. Все последующие годы он был настоящей "палочкой выручалочкой" не только для летного состава, но и для всего гарнизона. В наши дни, можно сказать – "кредитная карточка". Сам сколько раз обращался к нему с подобной просьбой, уже через год, когда служил в Дебрецене, а эскадрилья "яковская" сидела у нас полгода в связи с ремонтом полосы. Деньги за границей вещь условная, подержал в обед, а вечером их уже нет. Вопрос: - " Где занять?"- не стоял, конечно у Ивана. Так он выдавал "кредиты" очень-очень многим, только кажется, не все отдавали.
Один случай, который не могу не рассказать, поведал мне Виктор Ежков.
Уже года через три, ехали они вместе с Союза в одном купе. Витек волновался, зная, что надо проходить таможню, а вещей было чуть больше чем надо (разрешенных), а Иван с одним дипломатом, в форме и все. Вагон забит людьми полностью. В Чопе заходит таможенник - женщина! А это просто "катастрофа" на границе, обычно в то время с представительницей слабого пола не по дискутируешь, тяжело с такой о чем-либо договориться.
Одним словом – кошмар для пассажиров. И в первом купе на ясные ее очи предстает Ваня.
- Что? Куда? Когда? Сколько? Почему?
Обязательный атрибут "советских" – "книжка-вкладыш" для ввоза и вывоза электротоваров (единственный способ провоза "контрабанды") у Вани имел "девственный" вид, пустая, а прослужил уже три года. В те времена просто - нонсенс! Таможенница сразу повеселела, кажется один попался. А у Вани в дипломате набор холостяка, да три тюбика "Поморина". В итоге она его "потрошила" все время стоянки поезда. Чуть не озверела, просмотрела все купе, матрас, подушку, погоны и ноль внимания на остальных пассажиров, которые сначала со страхом, а потом весело наблюдали, чем этот спектакль закончится? Таможня напоследок зло бросила фразу:
- Я Тебя запомню! Встретимся.
За пару минут пропечатала документы у остальных пассажиров, вышла из вагона. Когда поезд тронулся Иван тихонько говорит:
- А ведь я ее надурил (в купе замерли!) у меня ведь не 30 рублей, а 33!
Что бывает, когда перепутаешь этаж
Летчики второй эскадрильи отмечали какой-то праздник. Хорошо отмечали, по полной программе. Лето, у многих жены уехали в Союз, поэтому и праздник затянулся далеко за полночь. В своей квартире на третьем этаже давно спит и видит сны наш штурман звена. Спит в дальней комнате, но сон чуткий. Слышит сквозь сон, что вроде кто-то пытается открыть дверь ключом. Проснулся. Действительно «кто-то» бормоча уже открыл дверь и на ходу, «снимая аккуратно» туфли, предметы гардероба, идет по квартире задевая всевозможные углы и косяки. Весь комизм и трагедию ситуации штурман оценил сразу. В постели с женой (своей) лежат абсолютно голые, причем в своей квартире! И кто-то среди ночи вваливается в дом! Жена в испуге проснулась и не поймет что такое? Наступило какое-то оцепенение. Грохот по всей квартире и, дверь с грохотом открывается. В проеме появилась высокая фигура мужчины в трусах. На улице полнолуние, в комнате относительно светло и «хозяин» видит такую картину - в его квартире, на его кровати двое лежат, прикрывшись простыней!!!
А у штурмана голова тоже быстро соображала в такой ситуации (поневоле начнешь соображать). Понял, что сосед этажом выше перепутал квартиры. По силуэту догадался, что это сосед этажом выше и, пока нежданный гость медленно «переваривал» ситуацию, тихо, спокойно говорит:
- Дима! Твоя квартира этажом выше!
Слава богу, у Димы сознание после выпитого еще не совсем затуманилось. Минуту он еще осознавал, потом, не сказав ни слова, ни полслова – повернулся, частично поднимая свои вещи, пошел домой.
Ключи подошли как родные, в ДОСах это бывало – советский стандарт, а вот то, что обошлось без драки – действительно хорошо. А так хорошая картина получается, пришел домой, а с женой оказывается ты уже спишь…
Утром оставшиеся вещи были возвращены владельцу. Не знаю менял замок штурман или нет после этого?
Старшина эскадрильи
В первый день, еще в гостинице, познакомился с прапорщиком. Звали его Михаил. Он тоже прибыл по замене на должность старшины. Чуть выше среднего роста, крепкий жилистый мужик. Немногословный и очень порядочный. Солдат в двух эскадрильях было немного, человек по 20, да и контингент совсем не такой как в Казахстане. Но командиру они покоя, по всей видимости, не давали. Так получилось, что одной из «радостей» была та, что в казарме приходилось бывать с завидной постоянностью – дежурным по полку с субботы на воскресенье мне, Саше Пронину и Коле Шестакову приходилось ходить регулярно. Так что в ситуации с солдатами (разборки, пьянки, самоволки) все было знакомо.
Немов стал опекать старшину ежедневно, часто бывал в казарме и держал руку на пульсе. Я частенько с Мишей разговаривал, и он всегда высказывал удивление, что командиру в казарме нужно? Не доверяет что ли? А самое главное или смешное, старшина до этого до этого служил в стройбате! Ему все эти «солдатские замечания» казались детским лепетом. Скоро он вошел в курс дела, видимо это «опекунство» надоело и он говорит Немову:
- Товарищ командир! Вы больше не ходите в казарму. Я сам справлюсь. Замечаний со стороны солдат больше не будет. Если нужна помощь – я к Вам подойду. А в казарме будет абсолютный порядок. Я Вам обещаю!
- Да Ты не справишься! Там такие солдаты, что их в тюрьму некоторых надо!
- Я Вам слово даю, что Вы скоро забудете, где казарма находится.
Действительно! Прошла неделя – ни одного замечания. Солдаты как шелковые. Ходят по струнке, вежливые, ну прямо все как с плаката!
А дело вот в чем. Миша всех «просчитал» - кто чего стоит, убедился кто «заводилы» и провел «воспитательную» работу с ними. Опыт стройбата даром не пропал. Как-то вечером перед отбоем дежурил, заходит старшина. Поговорили о том, о сем. Минут через 10 говорит:
- Пойду политинформацию одному прочитаю перед сном.
Через 5 минут приходит, улыбается:
- Все. Боец понял, что был не прав.
А было так. Он собрал всех солдат, хорошим, доходчивым языком рассказал как «они» теперь будут служить, при этом выразительно посмотрел на кулак Большинство поняло, ну а пару человек он очень - очень, просто «пожурил»… Эскадрилья после этого стала образцовой. Дурь из голов солдатских улетучилась сразу. Бойцы просто «летали» и на стоянке, и в казарме…
Кстати, таких солдат больше я уже не видел…
Комэска, еще по инерции, заходил в казарму, потом перестал. Как-то осенью, через год, в нашей бане работали пару мадьяр. Пропала или дрель, или еще что-то серьезное. Немов схватился за голову – что делать? Тут старшина оказался рядом. Оценил ситуацию и говорит:
- Я через час все доложу!
Пока Немов ломал голову, как рассчитываться за дрель, приходит с бойцом Миша. Солдатик уже успел продать дрель, получить деньги и… «сознаться»! «Паршивая овца» еще оставалась среди бойцов, а старшина 100% знал - кто мог такое сотворить. Весь конфликт был исчерпан буквально за час. Мадьярину все вернули в лучшем виде, так как солдат умудрился продать еще дороже, чем та дрель стоила…
Все хорошее когда-нибудь заканчивается
Много хорошего было в Кунмадараше, а главное люди. Сколько времени прошло, но все равно вспоминаешь и инспекторов-летчиков из Будапешта, особенно полковника Безматерного, командира полка п-ка Затолокина, штурмана полка п\п-ка Фетисова, а летчики 2-й АЭ, вместе летали, отдыхали. Хороший коллектив, хорошие времена!
К сожалению, служба в Кунмадараше закончилась неожиданно быстро. В середине октября, в пятницу, летали ночную смену, УМП. Аэродром стало закрывать туманом, и, возникла "пауза". Ждем погоды в комнате отдыха, кто-то заходит и говорит:
- Пронин! Жибров! - В кабинет к командиру!
Зашли и узнали новость. Оказывается нужно было "срочно" найти добровольца с должности "старшего летчика" в Дебрецен на Су-24.Им предложили как вариант летчика с Як-28П, возраст уже по тем временам "старый", за 35 лет, вот начальство и решило "разжиться" в нашем полку желающих. Но таковых не нашлось.
В кабинете командира сидел "зам. командующего". Начались сначала беседы, потом уговоры, потом переговоры с командованием полка "бомберов", где обещали "райскую жизнь" и большие перспективы. В ответ звучало только нет, нет, нет. В это время "отбили" полеты, все уехали домой, только мы с Сашей Прониным коротали время в автобусе у штаба. Периодически, теперь уже по одному, приглашали в кабинет, беседовали, уговаривали. Длилось это довольно долго, часа 3-4, и уже далеко за полночь, терпение начальства кончилось. Смотрю, идет солдатик от штаба к нам в автобус. Так что-то тоскливо стало и предчувствие не обмануло! Говорю Саше:
- Видно это по мою душу!
Так оно и было. Захожу в кабинет и "теплого" разговора уже не получилось. Зам. командующего, голосом человека принявшего решение и не принимающего возражений сказал:
- Капитан, вот паспорт, виза открыта, в 6.00 выезжаете в Будапешт, там ждете "почтовик" и в Москву. В понедельник в Липецке приступаете к переучиванию на Су-24. Ясно? Свободен!
До отъезда оставалось всего ничего, часа 3-4…
Так, неожиданно, закончилась служба в разведке, но воспоминания самые лучшие о том периоде, о летчиках, техниках, самолете Як-28, полетах.
Спасибо всем с кем свела судьба, с кем летали и служили! Спасибо за этот незабываемый год.
Словарь
ГИМО – Главная Инспекция Министерства Обороны.
КБП – Курс Боевой Подготовки.
СМУ, УМП – сложные метеоусловия, установленный минимум погоды.
ЦЗТ - центральная заправочная топливом, там происходит подготовка к полетам на летной смене.
ДОС – дома офицерского состава
«Компенсатор» в ЗШ-5 – в защитном шлеме летчика, в районе затылка, дополнительная «прокладка», куда в момент катапультирования подается воздух, чтобы ЗШ плотно облегало голову и не сорвало шлем от набегающего потока воздуха.
КэПэшник – офицер боевого управления на командном пункте полка.
КНС – комбинированный неоновый светомаяк, ночью очень хорошо видный летчик на большом расстоянии.
ЗКП – защищенный командный пункт
ПФ – режим «полный форсаж» двигателя, когда тяга увеличивается примерно в 2 раза.
МИД – министерство иностранных дел.
Нач. ВОТП – начальник воздушно-огневой и тактической подготовки полка.